Человек с глазами волка - Мариэтта Роз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она…
Она!
Азаир закричал. Вода попала в рот, он забился.
Тут его рванули вверх.
* * *
Мучитель оказался высоким красивым мужчиной.
Азаир растерялся. Открыл было рот.
– Ну что, ублюдок, хочешь мне что-то сказать? – спросил незнакомец.
Он со всей силой ударил князя головой о край ванной. Прямо переносицей. Хрустнули хрящи носа. Азаир судорожно взвыл, схватился руками за лицо, между пальцев потекла кровь.
– Где она? Отвечай! – заорал мучитель.
– Кто? – не понял Азаир, слишком перепуганный, чтобы что-нибудь понимать.
– Она! Мариэтта! Где она!
– Мариэтта? – Сердце ушло в пятки и бухало там так противно, так отрывисто.
– Да, ублюдок! – Разноцветные глаза мучителя зло сверкнули, он повторил: – Где она?
Незнакомец еще раз дёрнул голову князя вниз, под воду. По воде пошли красные пузыри. Вытащил.
– Она… – Говорить было трудно, вода, кровь заливали рот, булькали.
– Что она! Что!
–… убил…
– Что?.. – Руки незнакомца разжались. – Что ты сделал?..
Азаир отполз, судорожно двумя руками схватился за противоположный край ванной (только бы подальше!), повис.
– Я убил её.
Князь был не просто напуган – в ужасе! Он не понимал, как незнакомцу удалось проникнуть сюда незамеченным, как узнал о ней. Но больше всего князя пугали его глаза – раскосые, разноцветные.
– Как ты это сделал? – спросил он.
– Я… – Азаир смотрел в разноцветные глаза. Говорить страшно. – Я ударил её ножом, а потом…
– Ножом? Куда!
– Сюда. – Азаир судорожно взмахнул рукой, показывая, куда ударил её. – Вот сюда…
– То есть ты ударил её так? – Мужчина наклонился, ткнул стальными пальцами в бок князя. – Я правильно тебя понял?
– Да… да…
Азаир даже вжал голову в плечи, но мужчина почему-то рассмеялся.
– Ты хоть знаешь, кто она? – Его смех оказался ещё более ужасным, чем глаза. – Она не могла умереть от такой раны. Она ослабла, да! но не умерла! Ну и дурак же ты! Она жива, понимаешь? Жива!
Незнакомец не сильно, даже почти по-дружески потрепал князя по плечу.
– Но ты извини, если что не так! Мне пора идти. Провожать не надо, дорогу я знаю.
Глава 29. Богиня
– Где мой ребенок?
– Сперва ответьте на вопрос. Эта женщина – ведьма?
– Я не знаю! Где мой ребенок!!
– Ответьте.
– Пожалуйста… – рыдает. – Мой мальчик… мой мальчик…
– Она говорила, что дурманит великого князя с целью захватить власть в городе? С кем ещё она в сговоре?
– Она… она хорошая… – всхлипывает. – Мой мальчик… Она добрая… Мне нужно покормить его…
– Вы сможете увидеть ребенка только после того, как ответите. Она пыталась околдовать князя с целью захватить власть в городе?
– Да… – вся сжимается в комок.
– Она ведьма?
– Да…
– Громче.
– Да!! да!! Отдайте моего ребенка!!
* * *
– Она вот здесь. Пожалуйте.
Голос тюремщика залебезил где-то в темноте коридора. Вскоре отворяясь, лязгнула дверь, но женщина, лежащая живым мешком на полусгнившей соломе, даже не пошевелилась.
– Вставай, дура! – окрикнул её тюремщик. – Тебя госпожа пришла посмотреть.
Но женщина не отреагировала.
– Я сейчас её подниму, – залебезил тюремщик и тут же ответил: – Как вам угодно, госпожа. Удаляюсь, удаляюсь…
Та, которую тюремщик назвал «госпожой», некоторое время стояла у двери, прислушивалась, затем она осторожно подошла, склонилась над узницей.
– Маша… Маша…
Та шевельнулась.
– Ты!..
– Тише! – Мариэтта быстро закрыл ей рот рукой.
– Как? Ты здесь! Но я думала…
Мария уткнулась лицом в её маленькие, прохладные ладони, зарыдала:
– Я предала тебя.
– Тише, тише! – Молодая женщина погладила подругу по плечу. – Вот выпей, тебе будет легче. – Она достала флягу, помогла узнице сделать глоток. – Мария, где малыш?
– Я… я… не знаю…
– Мария! Где Янык?
– Они забрали его. Они… сказали, что отдадут мне его… но… Я предала тебя.
– Не надо, тише! – Мариэтта крепко поцеловала Марию в губы. – Я найду его. Я скоро.
* * *
Мария старалась не шевелиться – больно. Просто лежала на охапке вонючей соломы, закрыв глаза. Теперь уже можно вот так просто лежать.
И ничего не бояться.
Она верила. Даже на секунду не усомнилась!
Её убеждали, били, но она верила – жива.
И вернётся.
И спасёт.
Боги не умирают.
Но после того как из неё вырвали публичное признание, Мария решила, что богиня к ней больше не вернётся.
С тех пор она только и делала, что лежала на соломе, не вставала, не ела, даже не плакала. Лежала, закрыв глаза. В голове вяло ворочались воспоминания – то вспыхивали, то угасали.
Ей снился мужчина, имени которого она не помнила; он был большим, солнечным. «Где моя девочка?» – говорил он, и маленькая Мария бежала к нему в объятья.
Затем снилась ферма, грязная, шумная. Мария ухаживала за птицами. В принципе, ей нравилось. У кур можно позаимствовать немного каши, а крохотные цыплята казались маленькими солнышками.
Когда Мария подросла, ею заинтересовался один из сыновей хозяйки. Стал приносить немного еды, девушка была благодарна за это. Юноша и самой ей нравился. Сны о нём были приятными, тёплыми.
А потом она забеременела, и хозяйка её прогнала. Мария отправилась в город. Казалось, что там будет проще. Устроилась работать в трактир, но быстро выгнали. Другое место найти не удалось – брать в услужение девицу с пузом никто не хотел.
Предлагали продать ребенка, но малыш был её маленьким счастьем, и Мария берегла его, как умела.
А потом вдруг появилась она, богиня.
И дни стали тёплыми, сытыми.
Столь же внезапно всё и закончилось.
Но богиня вернулась…
* * *
На самом деле удар, который нанес ей Азаир, не был смертельным даже для обычного человека – он промахнулся. А вот падение с лошади, действительно, причинило немало хлопот – молодая женщина сильно повредила ногу, а ещё почему-то разбился кулон.
Мариэтта осторожно разделась, сквозь зубы, костеря на все лады великого князя, сняла драгоценности – связала тугой узел (ещё пригодятся). Затем перевоплотилась в волка (на трёх лапах всё-таки проще), вцепилась клыками в свёрток и поковыляла прочь.
К счастью, ближе к ночи наткнулась на покосившийся дом. По запаху определила, что есть люди – женщина и несколько ребятишек, в том числе младенец. Вновь перевоплотившись в человека и кое-как одевшись, Мариэтта робко постучала в дверь. Ей открыла высокая черноволосая женщина.
Аза, так звали хозяйку дома, не стала сильно утомлять внезапную гостью расспросами. Рану промыли, воспалившуюся ногу перетянули, затем положили спать.
Проснулась молодая женщина ближе к полудню. Чувствовала себя уже гораздо лучше – отек спал, рана в боку болела нудно, но не сильно. Шестилетняя Рада принесла воды для умывания и кое-что из одежды. Пока Мариэтта приводила себя в порядок, девочка накрывала на стол, не переставая радостно щебетать, что мать и старшие дети ушли в поле, оставив её хозяйкой и велев смотреть за трехмесячной Кирой.
Молодая женщина скептически посмотрела на две варёные картофелины и отодвинула тарелку Раде.
– Ешь.
Рада мигом запихала картофелину в рот, целиком. Кое-как проглотив, девочка посмотрела на женщину виноватыми, испуганными глазами.
– Доедай, – сказала Мариэтта. – Я скоро приду.
Она вернулась только вечером, когда вся семья была уже в сборе. Положила на стол двух кроликов. Извинилась:
– Охота была не сильно удачной.
Семья уставилась на худосочные тушки. Дети едва не визжали от радости, а мать пролепетала:
– Но как ты смогла?.. Твои раны… Ты ведь…
– Мне бы умыться, – перебила Азу Мариэтта. – Завтра добуду ещё.
Когда за ужином, тринадцатилетняя Лада, десятилетний Максим и маленькая Рада радостно стучали ложками, хозяйка спросила:
– Как надолго ты останешься?
– Пока не знаю. Мне нужно в город. Возможно, я вернусь. А возможно, что и нет.
– Хорошо.
Мариэтта рано утром отправилась на охоту, как и обещала. После, ушла, оставив на столе пойманных кроликов.
* * *
Мариэтта не думала о том, что будет делать дальше – она вообще не любительница строить долгосрочные планы, всегда ориентируется по ситуации. А сейчас нужно найти Марию и малыша.
В город проникла без труда. Во-первых, в грубой одежде из домотканой ткани её никто не узнал. А во-вторых, все слишком взбудоражены такими новостями как начало великого похода и разоблачение ведьмы, что на одинокую простолюдинку никто не обратил внимание. Из разговоров Мариэтта узнала, что Мария в тюрьме. Затем молодая женщина отправилась в башню.
